Первый раз за шесть с лишним лет мы с супругой поехали отдыхать. Стоял жаркий июль, времени на выбор путевок у нас не было, и мы согласились на первый предложенный тур на о. Крит.

Вы можете себе представить, что такое середина июля в Греции, а надо еще заметить, что Даша ждала нашего третьего ребенка. Поэтому, выйдя из машины у отеля по прибытии, первым желанием было ехать обратно в аэропорт. Пикантности добавил еще тот факт, что у нас в номере сначала не было кондиционера, видно туроператоры не особенно заботились о своих клиентах.

Глядя на груды тел на песке, сквозь которые нелегко было просочиться не наступив на что или кого-нибудь, даже вечером и ночью пышущий жаром асфальт курортного городка, я тщетно вглядывался в стальное от зноя небо, надеясь заметить хоть облачко, но сезон дождей начинался только зимой.



На второй день нашего пребывания мы взяли напрокат маленький двухместный автомобиль, и тут начался настоящий отдых. Нам открылся нетуристический, подлинный в своей красоте остров великого Зевса. Каждое утро нас встречали розовые горы, окутанные пеленой свежей прохлады, жара там не ощущалось даже в полдень. Маленькие поселеньица, ловко примостившиеся на скалах, таили в себе старинные храмы, уютные домики, располагавшиеся на мощенных камнем извилистых улочках, круто поднимавшихся ввысь.

Везде под прохладой вьющихся виноградников сидели женщины в черном (они рано надевали эти одежды, после смерти близких, и носили их уже всю жизнь), старики играли в шахматы, шашки, весело резвились с мячом дети.

Останавливаясь в разных понравившихся местах, мы с Дашей рисовали. Во время одного из наших пленэрных привалов, когда я делал очень живописно увитый домик над обрывом в несколько сот метров, его хозяева пригласили нас к себе. Они, посмотрев рисунки, стали интересоваться, кто мы и откуда. Когда узнали, что мы русские, то очень обрадовались; американцы, немцы, в общем запад, вызывал у них резко отрицательное отношение. Они по-гречески (как и по-русски, в отличие от американцев и европейцев) усадили нас за стол под виноградниками, которыми был увит и дом, и сад, стали угощать нас фруктами, виноградом, который тут же гроздьями свисал над столом, предложили попробовать Ракию – домашнюю водку из своего винограда и подарили нам красивую бутыль этого напитка.



Мы были в восторге от такого радушно приема, греки нам показались очень близкими и радушными. И это естественно, ведь в силу своей истории, Греция – православная страна, как и Россия. И ей хоть как-то удается противостоять “желтому” Западу, поставившему все и вся на службу деньгам.

Как-то, возвращаясь из высокогорных монастырей, мы сбились с пути и попали на проселочную дорогу, проходящую через виноградные рощи, плантации гранатов, персиков. Для нашего автомобиля это было большим испытанием, но мы получили огромное удовольствие, глядя на эту красоту, удивительную систему орошения: огромные титаны, собиравшие воду на сотни метров поднимавшуюся в горы, на которых паслись стада коз, овец.

Налюбовавшись красотами величественных гор, древних храмов, необыкновенными цветами, мы не очень спешили в туристически прилизанный бетонный городок, где нас ждал целлофановый европейский ужин, а заехали в располагающийся у подножия гор на побережье Неаполис, зашли в местный ресторанчик, где подавали парного ягненка, запекали живую форель, и угощали напитком богов, нектаром цветов с миндальным молочком. Его подают в специальном сосуде без всяких трубочек, чтобы ощущать неповторимо тонкий аромат.

Как-то вечером, Даша, придя домой, заявила, что моими фотографиями обклеен весь остров. Выйдя на следующий день на улицу, я рассмеялся, так как действительно везде висели портреты мужчины с темной густой бородой, полуприкрытыми карими глазами, а его гладко выбритую голову увивала виноградная лоза. Лик окружали амуры с арфами и нимфы – это был Зевс. В городе шла премьера спектакля, и весь остров был обклеен афишами с Зевсом, с которым я действительно имел большое сходство.

Хотя ничего удивительного, наверное, в этом нет. Старая греческая провинция Андриака хоть и отошла туркам, но все же существует по сей день, и названия своего не сменила.